Блокада Ленинграда: 70 лет спустя

Сегодня у учеников московской школы № 529 необычный день. Вместо привычных занятий ветераны, пережившие блокаду Ленинграда, устроили ребятам открытые уроки, где рассказали все ужасы жестокой войны.

В классе тишина. На лицах любопытство и непонимание. Блокадница Терещенко Валентина Ниловна вспоминает о своем тяжелом детстве: «Да, ребятки, это время было очень тяжелое. И дети видели ничуть не меньше, чем взрослые. Нам в детском саду давали на полдник по одной конфетке. Но это была не шоколадная конфета, как сейчас, а соевая. Эту конфетку я клала в карман передничка - не съедала, а приносила вечером домой. И вот вечером мы с мамой ставили большой самовар, приглашали нашу соседку и резали эту конфетку настолько тонко, насколько это было возможно. Мы клали ее на язык, чтобы почувствовать хоть какую-то сладость - и за вечер выпивали с этой конфеткой по два самовара. Знаете, есть такая пословица «Захочешь есть, попей водички». Вот мы и пили водичку», - рассказывает Валентина Ниловна.

Вспоминая о своем непростом детстве, Валентина Ниловна не может скрыть слез. После недолгого молчания, кто-то из учеников спрашивает: «А у вас были домашние животные? Чем вы их кормили?». – «В Ленинграде не осталось почти никаких животных. Собак всех съели. Кошек тоже съели. Говорят, что даже людей ели». В глазах ребят явное недоумение. «У нас тоже была кошка - добавляет Николай Александрович Губанов, - и уже после того, как закончилась война, к нам подошла наша соседка и сказала: «Вы уж извините, но это мы съели вашу кошку», - рассказывает блокадник, не боясь шокировать школьников.

Ирине Ивановне Мирошниковой достался «непростой» 7-й класс: аудитория взбалмошная и непоседливая. Но только не сегодня. «Наша семья была большой и дружной, у нас не было больших забот. Проблемы наступили, когда отца убили в финскую войну, и маме одной пришлось поднимать четверых детей. Старший брат вступил в народное ополчение, хотя ему было всего 16 лет. Средний брат, прибавив себе в военкомате 2 года, тоже ушел на фронт. Так и осталось нас всего трое: мама, я и 3-летний братишка», - рассказывает блокадница.

Мать работала круглые сутки, а маленькая Ира с братиком жила в детском саду, где было оборудовано бомбоубежище. Бомбежки усиливались с каждым днем - дети сутками могли не выходить на улицу. «В нашем доме не было бомбоубежищ, поэтому при бомбежках приходилось с братиком бегать в другие дома. Но когда наступила зима, сил бегать уже не оставалось», - вспоминает Ирина Ивановна.

Как рассказывает блокадница, город пустел с каждым днем. У людей не было сил, многие погибали от голода и холода. «В нашей коммунальной квартире почти не осталось живых соседей, некоторые трупы так и лежали замерзшие на постелях до весны: некому было их хоронить. Бывало даже, что в углах лестничных клеток лежали и стояли столбами мертвые люди. Было страшно смотреть на это все, но мы с братиком видели это каждый день, потому что в какой-то момент детский сад закрылся и мы жили дома. Мама запрещала мне выходить на улицу, так как поговаривали о случаях людоедства», - Ирина Ивановна не прячет слез.

К концу 1942-го года в город начали привозить продовольствие, начали открываться детские сады, школы. «В январе 1943-го года я проснулась от громкого смеха и плача мамы. В комнате было много людей. Я посмотрела в окно – на улице все обнимались, целовались и поздравляли друг друга. Потом я услышала из громкоговорителя самые важные слова в моей жизни и жизни всех тех ленинградцев, которые испытали все ужасы блокады: «Блокада прорвана! Мы выжили!», - даже спустя 70 лет Ирина Ивановна волнуется, когда вспоминает об этом.

Прошлое перестает быть набором безликих дат и равнодушных строчек после таких встреч. Оно оживает в рассказах тех, кто помнит. Помнит, потому что выжил.

«Я считаю, что ребятам обязательно нужно рассказывать о Блокаде. Когда мы будем проходить эту тему на уроках, ученики уже будут иметь об этом представление о том, что такое блокада. Главное – это социальная память. Особенно ценно, что это личные переживания людей. Причем я считаю, что такие встречи нужно проводить как для учеников младших классов, так и для старшеклассников, чтобы они поняли, что это - часть нашей истории», - говорит руководитель школьного музея Валентина Владимировна Крымцева.

45 минут урока позади. Обязательные цветы ветеранам, прощание, благодарственные слова. И только что-то подкатывает к горлу, когда внезапно слышишь, как один из блокадников, уже открывая дверь, роняет фразу: «Вы уж цените жизнь в мире и спокойствии. У вас сейчас ведь все есть...»

*Татьяна Поддубская*