Палладина Людмила Петровна

Мой папа, Петр Александрович Палладин, 1912 года рождения, работал начальником радиоузла всего Ленинграда, затем стал председателем ленинградского радиокомитета, это была вторая величина после главного инженера. На фотографии он стоит на балконе Дома радио. Во время войны радиоузел находился на военном положении, и всю блокаду люди, которые обеспечивали его работу, жили в подвальном помещении Дома радио, где находилась техника.

Мы с мамой и сестрами выехали из Ленинграда последним эшелоном, уже началась блокада, бомбежки. Мой дедушка, Палладин Александр Владимирович, был академиком, работал директором биохимического института в Уфе, и папа отправил нас к нему. Этот институт тоже работал на фронт. Мой дедушка изобрел кровеостанавливающее средство для раненых - «Викасол», тогда это было очень актуально. Когда мы жили в Уфе, моя мама, Лидия Григорьевна Палладина, сдавала для раненых в госпитале кровь, причем сдавала напрямую, через вену. У нее была первая группа крови, и за свою жизнь она сдала 96 литров. Ей не хватило сдать всего лишь 4 литра крови до получения звания «Почетного донора». Она спасла много жизней, сделала большое дело и продолжала делать его и после войны, вплоть до 50-х годов.

Папа остался в Ленинграде. Он выезжал под Ленинград с нашим знаменитым радиорепортером Мограчевым, делал репортажи с мест военных действий. Стихи Ольги Берггольц, стук метронома, «говорит Ленинград» - все эти передачи делались на ленинградском радиоузле. На весь мир прозвучала во время блокады по радио Шестая симфония Шостаковича, и все знали, что Ленинград еще жив. Музыканты были голодные, в фуфайках, ни отопления, ни света, как они смогли в таком состоянии играть – уму не постижимо. Электричества не было, ездили с аккумуляторами, но передача никогда не прерывалась, и в этом заслуга в том числе и моего отца!

К сожалению, после войны папа мало рассказывал о тех годах, о войне тогда мало говорили, переживали все внутри. Это сейчас появилась широкая ясность и доступность, а тогда выжили – и слава Богу.

Мы вернулись в Ленинград еще до окончания войны. У меня есть фотография первого дня Победы, где мы смотрим с мамой и другими сотрудниками завода Сталина у кинотеатра «Гигант» праздничный салют, и все кричат «ура!».

Я помню, как в мае 1945 года у «Гиганта» вешали немецких главарей. Я ходила в детский садик от завода Сталина, и мы с мамой как-то ехали мимо кинотеатра на трамвае домой. На виселице был уже целый ряд тел, другие немцы стояли на машинах с капотом с петлей на шее, и когда машины отъезжали, немцы кричали: «Хайль Гитлер!». Этот момент меня поразил, и до сих пор, когда хожу мимо «Гиганта», то смотрю, где эти фашисты висели.

Все было разрушено, Ленинград восстанавливался. В первый же обстрел бомба попала в нашу квартиру на Съеженской, все было разграблено, жить в ней было невозможно, и мы получали какие-то комнатухи.

После войны я закончила семилетку, надо было срочно получать специальность, и я поступила в электротехнический техникум. По примеру отца мы, все три сестры, стали радистками. Помню наших преподавателей. Начальник нашего техникума, Ваганов, остался после войны без руки, писал на доске левой, а начальник радиоотделения, Шаров, был без ноги.

Мы ходили одетые в сшитых из военных брюк «москвичках» на молнии, были тогда такие рубашки, типа морских. Носили и какие-то юбки, платьица.

После техникума я проработала год техником на телецентре, ездила на передвижке, на автобусе, настраивала канал связи, а мужчины прокладывали кабели к камерам. Затем закончила электротехнический институт им. Ульянова-Ленина, работала в институте радиоприема и акустики (РПА), это бывшая центральная радиолаборатория, созданная еще Поповым. Сейчас на пенсии.

Если Вы хотите поделиться с нами воспоминаниями своих близких о событиях Великой Отечественной войны, то Вы можете сделать это здесь.

Поиск по фамилии: